Я никого не убил.

Моя самая большая слабость — это несдержанность. Но, слава богу, я уже не такой несдержанный, как был когда-то.

Я никогда не ощущал на себе гнева Господня.

Журналисты — единственная порода людей, которые способны сожрать тебя живьем.

Люблю ли я тех, кто меня ненавидит? Они не нравятся мне, но я их люблю.

Я люблю женщин, потому что женщина — это лучшее, что замыслил Господь. А если женщины хотят быть такими же, как мужчины, то есть опуститься на ступень ниже, что ж, пусть будет так.

Мне нравится быть отцом. Так ты становишься моложе. А еще это возможность начать жизнь сначала, разглядывая ее под другим углом.

У детей учишься большему, чем они учатся у тебя.

Я впервые задумался о том, чтобы стать режиссером, в 16 лет. Я хотел снять кино о викингах на старонорвежском, который тогда изучал. Глупая идея, да? Но именно поэтому я стал режиссером.

Играть — значит лгать. Искусство актера — это искусство тонкой лжи, и долгое время мне платили только за то, что я замысловато лгал перед камерой.

Все говорят, что Голливуд — это фабрика, но забывают сказать, что на этой фабрике каждый из нас является лишь незначительным узлом огромного механизма. Если мы ломаемся, нас меняют.

Человек умирает постепенно. Разве многие события нашей жизни — это не этапы смерти? Разве жизнь не покидает нас по частям?

У меня много разных страхов. Например, что утром закончится молоко для хлопьев или что кто-то отчекрыжит мне яйца.

Чем незаметнее зло, тем оно страшнее. Дьявол не держит над головой неоновую вывеску «дьявол».

Зло находит свой путь к каждому из нас, но есть одно общее: в первую очередь зло убеждает тебя, что его не существует.

Дарите врагам мороженое.

Не понимаю, как можно не подружиться с Джоди Фостер.

Все, что я сделал после «Смертельного оружия-4», — это попытка принести извинения за «Смертельное оружие-4».

Что делает с человеком хорошее кино? Развлекает? А может быть, учит? Или возвышает? Хорошее кино делает все это одновременно. В противном случае ты просто тратишь время перед экраном.

Большинство фильмов — это просто горы катушек с пленкой, если разобраться.

Человек на экране и человек в жизни — это разные люди. Помните, как говорил Кэри Грант? Его спрашивали, каково это — быть Кэри Грантом, а он отвечал: «Понятия не имею, что это за парень».

Любые перемены сопровождаются болью. Если ты не чувствуешь боли, значит ничего не изменилось.

Иногда мне кажется, что самая великая способность человеческого разума — это способность забывать.

Лучший ответ, который ты можешь получить на глупый вопрос, — это тишина.

Мечты всегда смотрятся жалкими на бумаге.

Я никогда не говорил, что готов умереть с оружием в руках.

Почему-то многим кажется, что я республиканец, но это не так. На прошлых выборах я вообще не знал, за кого голосовать. Ты смотришь на них, а в голове у тебя что-то вроде: «Ну хорошо, выбор, получается, такой: вы хотите, чтобы вас ударили или чтобы вас пнули».

Когда ты голосуешь за независимого кандидата, совесть тебя никогда не мучает.

Я все еще жду своего шанса.

Я не считаю себя ни австралийцем, ни американцем. Я — гибрид, и я прекрасно живу с этим, потому что и Австралия, и Америка — прекрасные страны.

Мне нравится общаться с американскими австралийцами. Они значительно менее осторожны в своих высказываниях, а это дает совершенно другой уровень общения.

Политкорректность — это интеллектуальный терроризм. Все не могут всегда и всех любить.

У каждого найдутся в запасе какие-то предрассудки.

Если ты собираешься купить три шляпы, отрасти вначале еще пару голов.

То, что ты сделал, ты уже сделал, и надо признать это. Иначе ты будешь выглядеть как человек, который пытается запихнуть зубную пасту обратно в тюбик.

Кажется, я притягиваю мудаков.

Да, я снялась в «Детях кукурузы-4». Но работа порождает работу — вот мой девиз.

В моем шкафу полно скелетов. Но я часто заглядываю туда и прекрасно знаю, во что они одеты.

Голливуд — неприятное место. Душевные изнасилования здесь происходят повсеместно.

Я люблю оказываться в женской компании. Ведь это всегда означает интересные разговоры и хорошее вино.

Ни одна женщина не может сказать, что она по-настоящему готова стать матерью до тех пор, пока она ею не станет.

Самый сложный период в воспитании детей — это кормление грудью. Твой мозг притупляется. Он выключается ровно наполовину, ты не можешь запомнить простых вещей, не говоря уже о том, чтобы учить роль, и ты чувствуешь себя абсолютно безмозглой. Мне кажется, это состояние должно быть зафиксировано в медицине под названием «молочная лоботомия».

Если мужчина способен меня рассмешить, он уже прошел полпути к моему сердцу.

Меня не впечатляет «Оскар». Я не ищу признания у киноакадемиков. Я ищу его у своей матери. И это, конечно, во мне говорит маленькая девочка, которая сидит глубоко внутри меня и, кажется, никогда не вырастет.

Никогда не отказывалась от вечеринок журнала Vanity Fair.

Каждый раз, когда я наряжаюсь для какого-то события, своим нарядом я хочу сказать: вот как я сейчас себя чувствую. Например, сегодня я чувствую себя русской проституткой. Хотя, конечно, это было уже довольно давно. Я нацепила на себя топ от Стеллы Маккартни, который был весь утыкан перьями, у меня был черный макияж вокруг глаз и свисающие пряди волос. Когда я уже собиралась выходить, мама сказала: «Такой топ никуда не годится». Но что тут сделаешь, если в тот момент я хотела быть русской проституткой.

РЕЖИССЕР РИДЛИ СКОТТ, 25 ПРАВИЛ ЖИЗНИ

Один из самых известных «визуалистов» мирового кино Ридли Скотт родился 30 ноября 1937 года в Англии. Детство свое он провел на родине и в Германии. Основы типичного «скоттовского» стиля были заложены еще во время обучения в Колледже искусств Вест Харпула и в Лондонском Королевском Колледже искусств. Параллельно Ридли посещал специализированные кинокурсы. В середине 1960-х годов он работал художником-постановщиком на Би-Би-Си и там же начал свою режиссерскую карьеру. В 1967 году Ридли Скотт ушел из Би-Би-Си и основал собственную продюсерскую компанию RSA («Ridley Scott Associates»), в течение следующих десятилет он работал с телевидением и только в 1977 году впервые выступил в качестве режиссера, поставив кинокартину «Дуэлянты» (1977), получившую специальный приз Каннского кинофестиваля. Следующей работой Скотта был великолепный научно-фантастический триллер «Чужой» (1979), породивший три сиквела и сделавший звездами исполнительницу главной роли Сигурни Уивер и режиссера. «Бегущий по лезвию бритвы» (1982) с Харрисоном Фордом — продюсерский дебют Скотта и его интуиция , и третья режиссерская работа — стал фильмом не менее культовым. Вообще, практически все фильмы Ридли Скотта — а он за свою двадцатилетнюю карьеру снял не так уж много, — можно назвать в той или иной мере знаменитыми.

Правила жизни Ридли Скотта

• Это так грустно — дожить до того возраста, когда на твои фильмы уже делают ремейки.
• Я склонен к мрачности и всегда смотрю на темную сторону. Я — кельт, а кельтов всегда привлекала меланхолия.
• С девяти лет каждый день я выходил на улицу и рисовал. Я видел красоту там, где другие видели грязь. И это прижилось во мне — меня притягивают темные истории и темные сюжеты.
• 2019 год (год, когда разворачивается действие фильма «Бегущий по лезвию». — Esquire), как я его вижу отсюда, — это 1984-й. В том смысле, что миром будут править четыре корпорации, а люди будут жить в реальности, описанной Оруэллом.
• Пройдет 200 лет, и ничего радикально не изменится. По-прежнему в мире будут жить грязные люди и чистые люди, и чистые так же будут чистить зубы по три раза в день.
• Фильмы, к сожалению, становятся все тупее и тупее. Раньше соотношение было 50 на 50. Теперь — 97 к 3.
• В жизни меня здорово поддерживает то, что я провел 20 лет среди сталеплавильных заводов, угольных шахт и верфей.
• В детстве я бредил ковбоями и индейцами, был неплохим наездником, а потом даже начал охотиться. Но лису так ни разу и не поймал. Эти черти слишком хитрые.
• Часто у меня не хватает терпения. Но это признак опыта. Мне всегда будут нужны самые профессиональные люди и самая быстрая техника. Мне говорят: «Ну зачем вам эта сверхъестественная камера? Возьмите что-нибудь попроще». И я говорю: «Нет-нет, вы не понимаете. Мне нужна вся планета. Мне нужна Земля, и она нужна мне через десять минут».
• Когда продюсеры довольны ходом работ — это плохой знак. Это значит, что ты близок к тому, чтобы снять полное дерьмо.
• Многое из того, что я умею, пришло из рекламы, которой я когда-то занимался. До того как я снял свой первый фильм, я уже сделал около двух тысяч рекламных роликов — от Coca-Cola до Apple. Но реклама для меня — это творчество, не имеющее ничего общего с бизнесом. Ведь прежде всего это фильм, только очень короткий.
• Больше всего мне нравилось снимать рекламу сигарет. Я годами делал табачникам очень кинематографичную, сюжетную рекламу. Была только одна проблема — это была реклама сигарет.
• Лучший в мире кинозал — это мозг, и ты понимаешь это, когда читаешь хорошую книгу.
• Глаз, если вдуматься, самая уязвимая часть тела. Самый простой способ убить человека — ткнуть его в глаз.
• Когда я злюсь, я не пытаюсь молча уйти. Были у нас на студии? Видели эти дыры в стенах?
• Я не документалист. Меня интересует правда, а не правдоподобие.
• В моих фильмах нет секса. Секс — это очень скучно, если только ты им не занимаешься.
• Люди часто принимают сентиментальность за проявление эмоций. И, надо сказать, совершенно напрасно.
• Единственный человек, снимавший мюзиклы, которому мне хочется подражать, — это Боб Фосс. В его фильмах никто не замирает перед тем, как запеть. Он просто пытается рассказать историю, смешав ее с музыкой.
• Зрителя не так уж сильно волнуют битвы. Гораздо больше его интересуют отношения людей на их фоне. Так что, если ты делаешь исторический фильм и забываешь о людях, ты делаешь работу напрасно.
• Трагедия сегодняшнего мира заключается в том, что сейчас, спустя 900 лет после того, как закончились крестовые походы, мы и мусульмане все еще очень плохо понимаем друг друга.
• У меня нет планов, потому что меньше всего я хочу знать, что мне придется делать в следующем марте.
• Никогда не показывайся на глаза широкой публике, если тебе за это не платят.
• Не так давно я начал доверять своей интуиции.
• Я никогда не моргаю. Честное слово.

15 интересных фактов из жизни  популярного актёра:

1) Настоящее имя актера Уильям Брэдли Питт.

2) Родился в очень религиозной и добропорядочной семье. Отец его был менеджером, мать — учительницей.

3) В школьные годы Питт занимался плаванием, теннисом и гольфом.

4) Его школьное прозвище было «Питт-буль».

5) Потратил миллион долларов на свадьбу с Дженифер Энистон.

6) В 1996 и 1997 годах был в числе 50 самых красивых людей планеты по версии журнала «People».

7) Для того, чтобы его тело выглядело идеально в фильме «Троя», Брэд Питт провел в тренировках целый год.

8) Судьба сыграла с Питтом злую шутку, во время съемок фильма «Троя» актер порвал сухожилие Ахиллеса.

9) За роль в фильме «Двенадцать обезьян» (1995) актер был номинирован на Оскар, и получил Золотой Глобус.

10) Когда вышел в свет фильм «Семь лет в Тибете» власти Китая пожизненно запретили Брэду Питту посещать их страну, за то, что он соглашался с мнением революционных тибетцев.

11) Предпочел роль в триллере «Семь» роли в «Аполлоне-13» (вместо него сыграл Том Хэнкс). На съемках фильма сломал руку, но травма удачно вписалась в сюжет.

12) Брэд Питт заявил, что впредь не намерен сниматься в обнаженном виде: « Я не хочу смущаться, когда мой дети станут достаточно взрослыми для просмотра таких фильмов. Так что никаких откровенных сцен в моей карьере больше не будет!».

13) В 10 000 фунтов стерлингов обошелся в свое время Музею мадам Тюссо развод Брэда с Дженнифер Энистон. Эти цифры обнародовал недавно один из руководителей музея. По его словам, это был первый случай, когда 2 восковые фигуры выставили соединенными в одно целое,- и вдруг такой облом! Пришлось демонтировать сладкую парочку, затратив на это кругленькую сумму.

14) 150 домов будет построено в Новом Орлеане (пострадавшем от страшного наводнения) при участии Брэда. Актер, который в свободное от съемок время сам иногда «балуется» дизайном и архитектурой, привлек к работе более 13 фирм и выделил на строительство 7 миллионов долларов. Определить район застройки «от Питта» несложно: фундаменты будущих домов задрапированы тканью розового цвета.

15) Пожертвовал 100 миллионов долларов на «Discovery Center» — музей в Спрингфилде, городе, где он вырос.

Этот 21 жизненный совет от легендарной Опры Уинфри стоит того, чтобы стать руководством к действию для достижения поставленных целей.

1) Держите свои мечты всегда прямо перед собой

Думайте о вашей призовой награде и следуйте за своими мечтами. Опра рекомендовала создать доску ваших видений, чтобы визуально увидеть то, что Вы действительно хотите сделать в вашей жизни.

2) Любой может достичь успеха и богатства

Только не ищите себе оправданий. Все дело не в том где вы родились, а том, что Вы делаете с тем что вы имеете. Опра смогла сделать из себя то кем она является теперь. Независимо от того, каким бы не было плохим ваше прошлое, оно не должно ограничивать Вас.

3) Окружите себя супер командой

Учитесь у лучших. Найдите наставников и тренеров, которые помогут вам помочь найти свои лучшие качества и начать их использовать. У Опра есть своя команда экспертов для здоровья, духовности, стиля, отношений, дома, материальной стороны… А кто же есть в Вашей команде? Это не обязательно должен быть кто-то известный. Вы можете учиться у людей из прошлого или настоящего, или даже по книгам. «Вставайте на плечи гигантов» вместо того чтобы все начинать с нуля. Очистите свою жизнь от ненужного. Наведите уборку и выметите весь мусор. Очиститесь, чтобы создать место для возможностей, творческого потенциала, и смысла благосостояния. Чистка поможет Вам избавиться от утечки энергии и хаоса.

4) Живите более сознательно

Увеличьте свое понимание в вещах. Будьте внимательны. Будьте актуальны. Делайте продуманные выборы. Например, не делайте эмоциональные покупки еды. Улучшите свое самосознание.

5) Не жалуйтесь на жизнь

Цените то, что Вы имеете, что Вы получаете, и не считаете вещи само собой разумеющимся. Максимально используйте то, что Вы имеете. Максимально используйте … Ваш ум … Ваше тело … Ваши эмоции (включая чувство собственного достоинства и уверенность)… Ваши отношения … Ваш дом.

6) Берегите ваше тело

Правильно питайтесь. Ухаживайте за собой и выглядите на все 100. Наслаждайтесь чувствами. Нравится оно вам или нет, но это ваше тело. Заботьтесь о нем так хорошо, чтобы оно смогло позаботиться о Вас. В конце концов, оно должно прослужить Вам целую жизнь.

7) Продолжайте учиться новым вещам

Питайте свой ум. Чтение является основным источником информации для вашего ума. Опра — устойчивый сторонник образования и силы ноу-хау(знание как делаются вещи). Из слов Опра, «Книги были моим пропускным билетом в личную свободу. Я научилась читать в три года, и скоро обнаружила, что был целый мир, для завоевания, который простирался вне нашей фермы в Миссиссипи».

8) Живите наилучшим образом

Возьмите ответственность. Будьте ответственными перед собой и перед своими мечтами. Не сидите пассивно.

9) Живите Вашими мечтами

Будьте верны самому себе. В конце дня Вы тот человек, который знает свои надежды и мечты и может сделать их явью. Удостоверьтесь, что эти мечты именно ваши, а не кого то другого.

10) Наслаждайтесь местом, где вы живете

Заботьтесь о своем доме, квартире, тех местах где вы проводите свой день.

11) Не позволяйте страху сдерживать Вас

Предпримите смелое действие. Не позволяйте страху принимать решения за Вас.

12) Верьте, что Вы сможете

Если Вы будете верить, то Вы сможете этого достигнуть. Создайте атмосферу взаимодоверия и чувства собственного достоинства, начиная с маленьких побед, правильного выбора. И так к более большим результатам.

13) Пожертвования и помощь другим

Опра последовательно демонстрирует филантропию и пожертвования. Она эффективно посвятила свою жизнь помощи другим, улучшить свою жизнь.

14) Будьте реалистами

Она уже сделала много, чем могло вместиться для обычной жизни, но она все еще человек. Она уязвима. У нее есть свои недостатки. Она борется за лучшую жизнь. Она живет жизнью непрерывного совершенствования.

15) Контролируйте свою жизнь сами

Это — Ваша жизнь. Не ищите оправданий своей ситуации. Вместо этого работайте над реализацией своей мечты.

16) Найдите свой внутренний мир

Сбросьте не нужный багаж. Прощайте и забывайте обиды. Другой ключевой момент здесь — самопознание и целостность. Будьте тем человеком, которым вы хотите стать, и научитесь прощать самому себе, когда у Вас это не получается. Но Вы должны постоянно стремится к лучшему.

17) Не сдавайтесь

Не разочаровывайтесь в своих мечтах. Не разочаровывайтесь в самом себе. Ваше настойчивость все равно окупится.

18) Живите настоящим, с взглядом на будущее

Оценивайте свои результаты, которые у Вас получаются. Если Вам не нравится то, что у вас выходит, меняйте свой подход. Самая важная вещь, которую Вы можете изменить, это Ваше подход в делах .

19) Записывайте

Запись Ваших мыслей поможет Вам отразить и получить более объективный взгляд на вещи. Есть много чего, что можно было бы сказать, о мышлении на бумаге. Самое простое это то что писанина помогает организовывать Ваши мысли. Ваши записи помогут улучшить Ваш саморазговор, а так же поможет напомнить Вам ваши приоритеты. Жизнь коротка. Подобию тому как 25 лет Шоу Опра Винфрей закончилась, и началась новая глава для нее, это — другое доказательство, что время у всех ограничено, жизнь коротка, и самое лучшее, что вы можете сделать, это использовать максимально то, что Вы имеете.

20) Живите без эгоизма

Eckhart Tolle учит нас тому, что наши эгоистические мысли мешают, нам жить лучше. Через самопринятие, живя настоящим моментом, находя свои истины, и назначая себя более высоким целям, мы раскрываем свои лучшие качества.

21) Наслаждайтесь моментами

Наслаждайтесь своими отношениями. Наслаждайтесь своим выбором. Наслаждайтесь едой. Наслаждайтесь своими радостями. Не пропускайте свои моменты. Ваши моменты и составляют Вашу жизнь. Добавьте свежие начинания в свою жизнь. Будь это новым днем, новой неделей, новым месяцем, новым годом … или просто новый взгляд, сделайте это свежим начинанием. Ищите способы обновить себя, будь ли это передел самого себя или Вашего дома, и ищите вдохновение для шанса прожить другую новую жизнь.

После того, что мы вспомнили ,,Твин Пикс", поговорили о его продолжении, самое время вспомнить и творца, сценариста, режиссера, продюсера, это замечательного сериала - Дэвида Линча

Не думаю, что люди принимают такой простой факт: в жизни нет смысла. Мне кажется, из-за этого людям страшно неуютно.

Вы видели, как собаки играют в гостиной? Похоже, что они правда получают удовольствие. Катают мяч, грызут вещи, тяжело дышат и выглядят счастливыми. Люди задуманы точно так же. Мы должны быть вполне счастливы. Не знаю, почему у нас не получается.

У моего деда был доходный дом, с квартирками без кухонь. Один жилец жарил себе яичницу на утюге. И откручивал каждый вечер антенну с машины, чтобы ее не сломали. Я чувствовал страх, разлитый в воздухе. Он стал прекрасным горючим для будущего огня.

Я смотрю на мир и повсюду вижу абсурд. Люди непрестанно делают странные вещи, до такой степени странные, что мы умудряемся их не замечать. Поэтому я люблю кофейни — там все на виду.

Нам кажется, что с возрастом мы начинаем понимать закономерности, но в действительности мы только утрачиваем воображение. Ребенком я воспринимал мир как волшебство. Конечно, у меня были обычные страхи, например, перед походом в школу, но они ведь были у всех, так что казались мне совершенно нормальными.

Когда кончился «Твин Пикс», я почувствовал грусть. Я не мог заставить себя покинуть его мир. Я был влюблен в Лору Палмер и ее противоречия: блестящую на поверхности и умирающую внутри. Я хотел смотреть, как она живет, движется, говорит.

Сахар делает меня счастливым и вдохновляет. У меня тяжелая сахарная зависимость. Я называю его «гранулированное счастье».

Секс — удивительное явление. Это вроде джаза: вы можете слушать одну попсовую песенку сколько угодно раз, но с бессчетным количеством вариаций. Секс должен быть таким же. Одна мелодия, но множество аранжировок.

Когда смотришь со стороны, поразительно, какие вещи могут казаться сексуальными.

Мне хочется, чтобы мои фильмы выходили на экраны, а не самому выходить в свет. Я думаю, не следует слишком интересоваться судьбой своих картин. Это похоже на школьную жизнь ваших детей. Вы должны позволить им решать за себя, не извиняться за них, совать десять баксов, поддерживать при случае, и говорить, чтобы не дружили с вон той девчонкой. Потом отправлять их из дому и заниматься своими делами.

Вот что самое ужасное в современном мире: люди думают, что герои телевизионных новостей умирают без боли и без крови.

Зло существовало всегда, но оно было сбалансировано с добром — когда жизнь текла медленнее. А теперь массмедиа вывалили на людей столько, что те уже не справляются.

Единственный писатель, с которым я чувствую родство, это Кафка. Я в него действительно врубаюсь. Если бы он написал детективный сценарий, я бы охотно снял по нему кино.

В молодости, когда я работал разносчиком, я постоянно ел соевые бобы. Они плохо усваиваются, но стоят недорого и полезны для здоровья. Потому я их и ел.

Я не понимаю политику. Не понимаю самой идеи двух сторон. Мне кажется, что хотя бы что-нибудь хорошее, как и что-нибудь плохое, должно быть в каждой из них. И хотя всегда есть середина, на нее как будто не обращают внимания. Наблюдать за этим очень утомительно — такое чувство, что мы не движемся вперед.

Смерть пугает меня тем, что это слишком большая перемена. Но старение мне интересно.

Нужно быть настоящим монахом. Но я не всегда осознаю это: во мне есть слабости, и они заставляют меня лететь на огонь.

Если бы я не был художником, я вряд ли работал бы на почте или на какой-нибудь такой восьмичасовой работе. Думаю, я был бы кидалой. И всю жизнь бегал бы от ребят из отдела по экономическим преступлениям.

Не то чтобы я жалею, что я не черный. Просто так сложилось — там, где я вырос, была куча черных. Если вы выросли во Франции, вы будете говорить по-французски и любить все французское. А я рос среди черных. Один из моих старших товарищей — мы с ним были действительно близки — был похож на Орделла (торговец оружием из фильма «Джеки Браун». — Esquire). Людей он не убивал, конечно, но проворачивал темные делишки.

Я не шляюсь по бильярдным. Я не играю в покер. И я не хожу на спортивные соревнования. Для меня даже по телевизору спорт смотреть — пытка. Я могу сходить на «Доджеров» (главная бейсбольная команда Лос-Анджелеса. — Esquire), потому что там игра не так важна, как пиво и люди вокруг. Чего я не могу понять, так это того, что средний американец не может три часа отсидеть в кино, но может четыре часа смотреть идиотский, скучный футбольный матч.

У меня есть куча теорий, и одна из них состоит в том, что никто на самом деле не любит спорт. Мужчины просто считают, что они должны его любить, и притворяются. То же самое я думаю про группу The Who. На самом деле никто не любит эту группу. Предполагается, что ее просто необходимо любить, вот все и делают вид. Им страшно признаться, что король — голый.

Кому-нибудь снесут полбашки из винчестера — и меня это ни капли не тронет. Я воспринимаю это как клевый спецэффект, или мне нравится мизансцена. Меня по-настоящему трогают обычные человеческие истории. Кто-нибудь порежется листом бумаги на съемочной площадке, и меня пробирает, потому что я могу это на себя примерить. А получить в живот очередь из Узи — ну как такое на себя примеришь...

У меня нет оружия. И я не против запрета на ношение оружия. Он мог бы сотворить настоящие чудеса. Уличное насилие в Америке запредельное. Когда приезжаешь в Европу, кажется, что сбежал от постоянного ощущения опасности. В Европе тоже убивают и насилуют, но, по сравнению с Америкой, это просто детский сад какой-то. Хотя, если взглянуть на это все немного иначе, можно сказать, что запрет на ношение оружия в Штатах — немного лицемерная идея. Америку основали люди со стволами в руках, которые просто брали что им понравится. Мы, в общем, нация воинов. Мы очень легко заводимся, и иногда по делу.

Еще до «Криминального чтива» я начал понимать, как здорово быть режиссером. Когда я стал ездить по фестивалям, я начал трахаться, как кролик. До этого я никогда не выезжал из страны, а тут не просто трахался — трахался с иностранными телками. А когда я не трахался, я обнаруживал, что обнимаюсь с какой-нибудь итальянской девушкой, которая ни в чем не уступает Мишель Пфайфер.

Можете забрать тридцать процентов моей славы, и ни капли не обижусь. Не то что мне не нравится быть знаменитым, но на тридцать процентов меньше — вполне достаточно. Раньше я мог просто погулять и подумать о своем, а теперь это невозможно. Если бы я хотел каждый вечер клеить новую девушку, это было бы совершенно потрясающе, но я не хочу. Теперь это очень просто, но мне особо не надо.

Я не ходил в киношколу, я ходил в кино.

Есть две причины, почему я люблю хлопья на завтрак: во-первых, они действительно вкусные, и во-вторых, их действительно просто готовить. Что может быть лучше, чем хлопья с молоком, если, конечно, у тебя есть коробка хороших хлопьев? Все остальное требует столько времени. Хлопья, они как пицца, ты их ешь, пока тебе не станет плохо. И мне всегда нравилось, что производители до сих пор ориентируются на детей. Хлопья выходят из моды быстрее, чем рэпперские кроссовки. Они стоят в супермаркете три месяца, а потом исчезают. И все, только вы их и видели.

У меня отличный большой дом, который позволяет мне коллекционировать кучу вещей, — не то что квартира. Последнее время я собираю прокатные копии фильмов. Для ценителя кино собирать видео — это как травку курить. Лазерные диски — это, безусловно, кокаин. А прокатные копии — чистый героин. Когда начинаешь собирать прокатные копии, ты словно все время под кайфом. У меня серьезная коллекция, и я действительно ею горжусь.

Хотите узнать мою любимую грязную шутку? Черный парень заходит в салон кадиллаков. К нему подходит продавец и спрашивает: «Здравствуйте, сэр. Думаете купить кадиллак?» — «Я собираюсь купить кадиллак, — отвечает тот, — а думаю я о телках».

Не чувствую никакой «белой вины» и не боюсь вляпаться в расовые противоречия. Я выше всего этого. Я никогда не беспокоился, что обо мне могут подумать, потому что искренний человек всегда узнает искреннего человека. Нормальные люди всегда меня поймут. А люди, которые сами полны ненависти и хотят всех подловить, будут спускать на меня всех собак. Другими словами, если у тебя проблемы с моими фильмами, значит, ты расист. Буквально. Я действительно так думаю.

Страшно люблю жанровое кино, причем все — от спагетти-вестернов до самурайских фильмов.

Я немного горжусь тем, что достиг всего, чего достиг, не получив даже среднего образования. Это делает меня умным. Производит впечатление на людей. Я не большой любитель американской системы государственного образования. Я так ненавидел школу, что сбежал в девятом классе. Единственное, о чем я жалею — хотя и не то чтоб очень сильно, — это то, что я думал, этот ужас будет длиться вечно. Я не понимал, что в колледже будет по-другому. Сейчас, если бы я все делал заново, я бы закончил школу и пошел в колледж. Уверен, что справился бы.

Я никогда не встречал своего отца и никогда особо не хотел его встретить. Он не мой отец. Только то, что он переспал с моей матерью, не делает его моим отцом. Единственное, что я могу ему сказать: «Спасибо за чертову сперму». У него было тридцать лет, чтобы меня повидать, но он вдруг решил это сделать, когда я стал знаменитым. Отвратительный побочный эффект славы. Когда-то, когда я носил его имя, а он не появлялся, я думал: «Что ж, это даже круто. В этом есть стиль». Но эта чертова слава притягивает людей.

Давно я не видел ничего такого в кино, что могло бы меня испугать. Что меня действительно пугает, так это крысы. У меня настоящая фобия. Кроме шуток.

Когда я работал в видеомагазине, я слышал, как родители ругали детей за то, что те все время брали то кино, которое они уже видели и любят. Ребенок ведь как думает: «Зачем брать неизвестно что? Возьму-ка снова эту кассету». И он смотрит ее в пятнадцатый раз и искренно смеется над всеми шутками. Вот и у меня психология ребенка — мне нравится такой подход.

Я не большой фанат машин. Машина просто возит меня из одного места в другое. Красный шеви Малибу, который Траволта водил в «Криминальном чтиве», принадлежит мне. Мне не было до него никакого дела. Я хотел от него избавиться. Держал его на парковке, чтобы пореже с ним сталкиваться. На съемочной площадке я пытался его продать. Он был совсем еще новый, и все ходили и облизывались. Но всем казалось, что с ним должно быть что-то не то, потому что я не обращал на него никакого внимания. А я говорил: «Да нет же, мне он просто не нужен. Заплатите мне столько, сколько я за него отдал, и он ваш». Мне куда больше нравится Гео Метро (малолитражка шевроле. — Esquire).

Между мужчинами и женщинами все время есть напряжение. Я это чувствую. Женщина идет по улице, а я иду сзади, и вдруг появляется это напряжение. Я просто иду по улице, нам просто по пути. А она думает, что я насильник. И теперь я чувствую себя виноватым, хотя я ни хрена плохого не сделал. Вроде «простите, что я иду позади вас». А она думает: «Что, теперь уже и по улице пройти нельзя?» И сразу появляются напряжение и злость, хотя вовсе не из-за чего.

Если в конце года я могу сказать, что я видел десять по-настоящему — без всяких скидок — хороших фильмов, значит, год удался.

Большие Идеи портят кино. В кино самое главное — сделать хорошее кино. И если в процессе работы тебе в голову придет идея, это отлично. Но это не должна быть Большая Идея, это должна быть маленькая идея, из которой каждый вынесет что-то свое. Я имею в виду, что если ты снимаешь кино о том, что война — это плохо, то зачем тогда вообще делать кино? Если это все, что ты хочешь сказать, — скажи это. Всего два слова: война — это плохо. То есть всего три слова. Хотя два слова будет еще лучше: война — плохо.

Насилие появляется ниоткуда. Ты можешь сидеть и смеяться, а в следующее мгновение стать неуправляемым... Однажды я ждал автобуса на углу Уэстерн и Санта-Моники — там куча проституток. Там же стояла черная проститутка-трансвестит. И вдруг рядом остановилась машина, из нее выскочил мексиканский парнишка с бейсбольной битой и пошел к проститутке. Это был полный сюр. Я не мог даже рот открыть. Она что-то почувствовала, повернулась и увидела, что парень сейчас ее ударит. Она ему сказала с угрозой: «Не делай этого, я шлюха». Совершенно дикий ответ. Я испугался. А парень держит биту у нее над головой и врубается, что она сказала. И она говорит: «Не делай этого, блядь, не делай этого». И вдруг — бац! — он ее бьет. Они начали драться, и тут из машины вылезают еще несколько парней. Тут уж я дал деру, и она дала деру. Вот вам настоящее жизненное насилие.

Я был жестким парнем до того, как меня признали. Потому что чувствовал, что так же хорош, как и сейчас, но об этом же никто не подозревал. В двадцать лет я дальше пригородов Лос-Анджелеса и не выбирался. Да чего там — я снег впервые увидел, тогда когда поехал на фестиваль в Сандэнс.

Я кое-что заметил про «Оскары». Когда «Красота по-американски» стала лучшим фильмом, это было как новая эпоха. Фильм про неудачников, крутой фильм, наконец выиграл. До этого у них всегда было так: был фаворит, голливудское кино и крутое кино. Знаете, любимец критики. И всегда, когда доходило до награждения, голливудское кино выигрывало. Лучший фильм, лучший режиссер. Ну а крутое кино всегда получало приз за сценарий. Это был такой утешительный приз за крутизну.

В детстве я собирал комиксы. Тогда это было круто, потому что, где бы ты ни жил, в пригороде или в городском микрорайоне, вокруг было по крайней мере шесть ребят, которые собирали комиксы. Можно было взять с собой комиксы, прийти к абсолютно незнакомому мальчику, постучать в дверь и сказать: «Привет, я Квентин. Ты Кен? Я слышал, ты собираешь комиксы? Я тоже. Можно посмотреть твою коллекцию?» Это был ритуал. Ты показываешь свою коллекцию, он — свою, вы меняетесь. Можно было просто прийти к абсолютно незнакомому мальчику и подружиться с ним.

Когда обо мне стали писать, я узнал столько всего удивительного. Оказывается, я до смешного нелеп: слишком быстро говорю, слишком размахиваю руками. Так что теперь я думаю: «Ох, может, не стоит так быстро говорить?», или «может, не стоит теребить волосы?» Я совершенно помешанный.

Возраст ей к лицу

Мерил Стрип называют 'актрисой с тысячью лиц', 'женщиной-хамелеоном' и в то же время величайшей драматической актрисой современности; ее считают одной из наиболее успешных звезд Голливуда. В списке побед знаменитости – три статуэтки 'Оскар' и восемь 'Золотых глобусов', а также рекордное число номинаций на эти награды, призы Каннского и Берлинского фестивалей, другие награды, включая 'Золотую звезду' на Аллее Славы. Знаменитая актриса является почетным доктором искусствоведения Гарвардского Университета, членом Американской академии искусства и литературы, оратором и спонсором Национального музея истории женщин. Кроме того, Мерил можно занести и в число звездных рекордсменов по прочности семейных уз – она состоит в браке уже 36 лет и имеет четырех детей. Но, пожалуй, основным достижением выдающейся актрисы является то, что ее возраст не становится препятствием ни для творчества, ни для имиджа.

Мэри Луиза Стрип (Mary Louise Streep) появилась на свет 22 июня 1949 года в городе Саммит (штат Нью-Джерси). Ее отец, фармацевт Гарри Стрип, и его жена, художница Мэри, к моменту рождения дочери были уже не очень молоды, и как говорила позже сама актриса, вообще не планировали иметь детей; впрочем, вскоре в семье появились еще два мальчика. Мэри, или Мерил, как она предпочитала себя называть, была веселым ребенком, склонным к дурачествам и розыгрышам. Девочка считала себя некрасивой и толстой, у нее было плохое зрение и неровные зубы, но она с удовольствием носила комический имидж и даже рисовала себе морщины с помощью маминых карандашей. Однако в 12 лет Мерил блеснула на школьном концерте, исполнив рождественскую песенку, а преподавательница вокала даже стала заниматься с ней бесплатно. В 15 лет девочка перекрасила волосы в светлый цвет, сняла скобки с зубов, начала носить контактные линзы и стала признанной школьной красавицей (хотя втихомолку продолжала считать себя слишком толстой и длинноносой). После окончания школы Мерил стала изучать драматическое искусство в знаменитом колледже Вассара, где в 1971 году получила степень бакалавра, затем продолжила обучение на факультете драматического искусства в Университете Йеля. Девушка подрабатывала шитьем и дизайном костюмов, участвовала в студенческих спектаклях, блестяще исполняя роли и красоток, и глубоких старух. Она считалась одной из наиболее способных студенток и даже обращалась к психологу по поводу неприязненных отношений с однокурсницами, завидовавшими ее успехам. В 1975 году Мерил Стрип получила степень магистра искусств, и была рекомендована преподавателями для участия в бродвейских постановках.

Дебют Мерил Стрип на сцене можно назвать блестящим. Она играла во множестве спектаклей и принимала участие в Нью-Йоркском шекспировском фестивале. В 1976 году

Главное мое правило? Не быть чрезмерным.

Всего их было одиннадцать — одиннадцать разных работ в моей жизни. Я работал в порту, работал банковским клерком, работал плотником, а еще я фасовал на ферме горох.

Надо хотя бы один раз в день вспотеть по-настоящему — так мне кажется.

Перед тем как поступить в Техасский университет, я на год уехал в Австралию и устроился там ассистентом адвоката, потому что и сам собирался стать адвокатом. Мне понравились эта страна и эта пустыня, а еще я научился у австралийцев особому умению: не позволять другим забивать тебе голову всякой херней.

Я не стал адвокатом, потому что понял: большинство адвокатов прекрасно знают, что оправданный ими подзащитный был виновен.

Лучше всего на свете я помню ту 15-секундную паузу, когда позвонил родителям, которые только что оплатили мое адвокатское образование, и сказал: «Мать, отец, я хочу все поменять. Я иду в киношколу».

Я не люблю награды и премии, но мне кажется, что судить искусство — это честно. Не владей мы какими-то измерительными приборами в этой сфере, Шекспир значил бы не больше, чем дневник школьницы.

Мою жизнь изменил Джоэл Шумахер, когда позвал меня во «Время убивать» (триллер 1996 года. — Esquire). Раньше мне говорили «нет» по сто раз на дню, а тут вдруг я получил все, и даже то, о чем не просил.

Уйдя из жанра романтических комедий, я не сменил торговую марку. Я, скорее, отказался от каких-либо торговых марок.

Я скучаю по «Настоящему детективу». Должен признаться, мы с женой смотрели новую серию каждое воскресенье — и так восемь недель подряд. Мы укладывали детей, готовили легкий ужин с красным вином, а потом смотрели в экран так, будто никогда раньше об этом не слышали.

Примерно 60 секунд — столько я сомневался по поводу того, что покидаю большой экран ради экрана телевизора.

Когда для «Далласского клуба покупателей» я похудел на 38 фунтов, каждое мое утро начиналось с того, что я подходил к зеркалу и говорил: «Черт возьми, Макконахи, ты выглядишь как проклятая рептилия».

Чтобы потерять вес, нужно очень хорошо питаться — только очень мало. Пять унций рыбы дважды в день, тарелка овощей дважды в день — и так четыре месяца подряд.

Люблю вещи, которые подталкивают к совершенству.

Мы еле нашли деньги на «Далласский клуб покупателей», потому что ты всегда должен предоставить инвестору аннотацию сценария длиной в одну строчку. Типа «драма про СПИД из недалекого прошлого с безумным героем». А в ответ ты слышишь: «И как я потом это продам?»

Честность бывает очень жестокой, но я ценю любую честность.

Была одна ночь на съемках «Настоящего детектива», когда все мы напились и стали изрыгать друг на друга правду. Мы с Вуди сказали друг другу кучу вещей, после которых большинство людей просыпаются поутру и говорят себе: «Кажется, я просрал дружбу». Но утром мы встретились, пожали руки и сказали друг другу: «А вчера был классный вечер. Ты пар выпустил? Я — да».

Иногда нужно устраивать себе такие дни, когда с вечера знаешь, что завтра ничего не нужно делать.

Когда живешь один, ты можешь собраться в Африку за десять часов. Сейчас для меня это невозможно. Но дети не отнимают у тебя возможности путешествовать. Посмотрите на моих. У них все паспорта во въездных штампах.

Я люблю гулять с детьми. Дорогу, по которой ты прошел уже сто раз, они способны сделать для тебя новой.

Мне нравится быть отцом: моя жизнь вдруг стала интересней моей работы.

Если бы люди были цифрами, семья была бы общим знаменателем.

Дети задают множество вопросов, и ответить я могу почти на все. Вот разве что недавно подошла ко мне дочь и говорит: «Папа, а почему у тебя шея длинная, как у жирафа?»

Почему — это величайший вопрос. Только потом уже идут все эти «как», «что», «когда» и «где».

Жизнь надо прожить просто. Никаких прилагательных и наречий. Только существительные и глаголы.

Не так давно здесь, недалеко от дома, я нашел хорошую церковь, где отличная музыка, а пастор проповедует так, что любой агностик или атеист может послушать его и сказать: «Да, я не верю в Бога, но то, о чем он говорит, похоже на отличный совет, как жить счастливо». Теперь я хожу туда каждое воскресенье — провожу инвентаризацию того, что произошло со мной за неделю.

Прожить жизнь, не согрешив, — это как станцевать под дождем, не замочившись.

Сложнее всего выстроить отношения с самим собой.

Следи за своим садом — вот мое правило. Ухаживай за цветами, а не гоняйся за бабочками, и тогда бабочки прилетят к тебе сами. Так жизнь и устроена.

Хочешь быть писателем? Садись и пиши. Хочешь быть режиссером? Сними что-нибудь на свой сраный телефон прямо сейчас.

Ярость, чувак. Какая еще эмоция даст тебе столько всего? От ярости все и происходит.

Сорок — лучший возраст для мужчины. Самое время любить и смеяться.

Мне нравятся странные любовные истории. Я рыдал, когда они отняли Кинг-Конга у Джессики Лэнг. Так же нельзя, уроды!

Я люблю сарказм. Я даже люблю легкий цинизм, и думаю, что цинизм может быть остроумен. Но так сложно понять, когда остроумие конструктивно, а когда — нет.

Я не переношу дураков, но в жизни через них приходится буквально продираться.

Мне рассказывали про одну девушку, которая вообразила, что у нее со мной отношения. Она писала мне письма, а потом писала себе ответы от моего имени, и в ее сознании мы были женаты, и у нас было двое детей. Завершилось все тем, что в конце концов ей потребовалась серьезная помощь.

Я не веду дневник, но у меня есть по записной книжке с каждого снятого фильма и из каждого большого путешествия.

Сны мне, как правило, снятся цветные и в основном про межгалактический шпионаж.

Я помню, как кто-то из космонавтов сказал: чем дальше ты от Земли, тем больше ты понимаешь про Землю. Точно так же и я: больше узнал об Америке, когда из нее уехал. И я многое узнаю о себе, стоит мне потеряться где-то в глуши.

Миру не нужны космонавты. Миру нужны фермеры.

Не хватает красоты — езжайте в Исландию.

Из спорта я люблю гольф и серфинг. Именно они заносят тебя в по-настоящему невероятные места.

В мире очень мало однозначно правильных вещей, и одна из них — не мусорить.

Я повар-утилизатор. Обожаю открыть холодильник воскресным вечером и вымести из него все, что там остается, а потом сделать из всего этого какое-то вкусное месиво.

Чувак, который изобрел гамбургер, был крутым, но чувак, который изобрел чизбургер, был гением.

Мы сделались цивилизацией болванов, когда стали слишком много думать о том, что именно съесть на обед.

Почему-то мы анализируем свои поражения гораздо подробнее, чем свои успехи.

Каждое кино, что я делаю, я бы хотел воспринимать как последнее.

В детстве я обожал джинсы из J.C Penney (техасская сеть недорогих универмагов. — Esquire) с простыми карманами без нашивок. Мне никогда не нравилась идея таскать чужое имя у себя на заднице.

Никаких иллюзий. Больше никаких иллюзий.

Вода не бывает неуклюжей.

Я как хороший сыр — заплесневел и стал интересен иначе.

Если ты такой же старый, как я, ты уже не сможешь встать утром с кровати без того, чтобы не посмотреть на свое отражение с удивлением и не думать: «Господи боже, кто бы мог подумать, а я все еще жив». Это же просто удивительно, что я дожил до старости, спокойно пережив все бухло, сигареты и тачки, которые были в моей жизни.

Кто-то говорит мне, что я очень красив. А мне кажется, что я очень стар.

Люди говорят, что я — икона. А я так не думаю. И мой внук так тоже не думает. Ему сейчас три. Он пришел ко мне однажды утром и сказал: «Я потрясен «Желтой подводной лодкой». Вот я теперь и думаю, что же он скажет в шесть.

Ты растешь только тогда, когда ты одинок.

Перед самой смертью моя мать сказала мне: «Пол, ты должен простить меня. Я лгала тебе все эти годы. Мне не 83, мне 87». И она умерла. Мы похоронили ее в Кливленде, рядом с моим отцом. На похоронах была ее сестра. «Знаешь, — сказал я ей. — Перед самой смертью мать призналась мне, что ей было не 83, а 87». И тут ее сестра стала смеяться: «И ты опять поверил? Ей же было 93».

Многие считают, что я равнодушный. Но они путают равнодушие с подозрительностью.

Если, играя в покер, ты оглядываешь всех игроков за столом и не можешь понять, кто из них лопух, значит, лопух — это ты.

Деньги, которые выигрываешь, вдвое слаще тех, которые зарабатываешь.

Иногда мне бывает стыдно, что мои соусы приносят больше денег, чем мои фильмы.

Когда мне впервые предложили выпускать салатные соусы под моим именем (Ньюман открыл производство соусов и ряда других продуктов под маркой Newman’s Own в 1982 году. — Esquire), я заорал: «Да вы охренели? Наклеить мою рожу на банку майонеза?» Соглашаясь на это, я чувствовал себя настоящей блядью. А потом вдруг решил, что если я буду отдавать все деньги на благотворительность, никто не сможет назвать меня проституткой. Теперь я полностью смирился с собственной рожей на соусах. Они, кстати, не так плохи. Согласно отчетам, только один из трех покупателей приобретает мои соусы из благотворительных целей. Оставшиеся два покупают мои соусы только потому, что считают их хорошими соусами.

Мне кажется, самое важное в жизни — это быть внимательным к тем, кто менее обеспечен, чем ты.

Производить то оружие, в котором нет прямой нужды, которое мы не используем и которое не является нашей необходимостью — это вовсе не вопрос плохой политики. Это чистое воровство, жертвы которого — мы все.

Обнаружить правду в газетах так же сложно, как найти хороший гамбургер в Албании.

Как много вы знаете честных людей? Отделите святых от грешников, и на руках у вас останется только Авраам Линкольн.

Я был в списке персональных врагов президента Никсона. И это величайшая честь, которой я был удостоен.

Если у тебя нет врагов — значит, у тебя нет характера.

Люди подолгу живут в браке только потому, что хотят этого, а не потому, что двери заперты.

Я ни с кем не обсуждаю свой брак. Могу сказать лишь одно, хотя многим это покажется очень банальным: я ем стейки дома и не хожу ни в какие дурацкие рестораны.

Когда в 1951 году мы с женой были в Лас-Вегасе, я сказал ей: «Знаешь, что бы про этот город ни говорили, а здесь до сих пор можно отлично пожрать на один доллар и двадцать пять центов. Мы зашли с ней в казино и заказали себе лобстеров и креветок. Их было так много, что они просто свисали с блюд. На доллар с четвертью мы объелись так, что могли только стонать. А потом Джоанна спустила 160 долларов на игровые автоматы, а я просадил 400 в блэк-джек. Так что в каком-то смысле лобстеры с креветками все-таки обошлись несколько дороже, чем доллар двадцать пять.

Двадцать пять лет назад я не мог выйти на улицу без того, чтобы не быть узнанным. Сегодня я могу нацепить кепку и гулять где угодно. Никто не обратит на меня ни малейшего внимания. Меня больше не спрашивают про мои фильмы. Меня больше не спрашивают про мои соусы. Просто потому, что не знают, кто я такой. А я только счастлив.

Я всегда был характерным актером. Типа маленькой Красной Капочки.

Мне кажется, Голливуд напрасно влюбился в сиквелы. Конечно, это прекрасная идея — взять великую вещь, немного все перемешать, поболтать — и снять снова. Но это очень плохой путь.

Быть актером — не значит создавать что-то. Это значит что-то объяснять.

Я давно заметил одну штуку: самое интересное в интервью — это то, что осталось за пределами интервью. Помню, когда мы снимали «Пистолет в левой руке» (вестерн 1958 года с Полом Ньюманом в главной роли. — Esquire), я, готовясь к роли, пару недель жил в рабочем бараке, пас коров. Там был один парень, которого я страшно хотел записать на диктофон. Но у меня это никак не получалось, парень был очень стеснительный. А потом я напоил его виски. Он здорово расслабился и начал нести восхитительный бред. Я включил диктофон и поставил перед ним. Он увлеченно говорил о чем-то, но как только увидел диктофон, остановился на середине предложения и сказал: «Я никогда не буду говорить с той вещью, которая не может ответить». Это были единственные слова, которые мне удалось записать. Я выключил чертов диктофон и стал просто слушать этого безумного парня.

Я прямо-таки вижу свою эпитафию: «Здесь покоится Пол Ньюман, который умер оттого, что глаза его были карими».

Соус для спагетти — это неплохая вещь, которая может заставить вас крепко задуматься.

Не надо жать на тормоза, если уже перевернулся.

Я никогда не мечтал стать звездой. Об этом всегда мечтали мои агенты. А мой дядя часто говорил мне: «Уж лучше бы ты стал нормальным владельцем ранчо».

Виргиния — это последняя остановка перед раем.

Я живу на холме в далекой, далекой глубинке. Поэтому не так уж и много людей приходят ко мне в гости. В такую глушь добираются лишь единицы. Но когда кто-то все же приходит, я волей-неволей становлюсь немного подозрительным.

Того внимания, которое я привлекаю на улицах, вполне достаточно, чтобы назвать его лестным, но недостаточно, чтобы считать его назойливым.

Я люблю по утрам вдыхать запах напалма. Так пахнет победа (цитата из «Апокалипсис сегодня». — Esquire). Люди постоянно подходят ко мне и говорят это. Будто на всей Земле существуют лишь два человека, которые знают, откуда эта фраза.

Не нужно слишком многое навязывать детям. Достаточно объяснить им, что такое секс и деньги.

Если в детстве у тебя не было героев, ты никогда не вырастешь.

Друг — это тот, кто много лет назад отдал тебе последние триста долларов, когда узнал, что у тебя перелом таза. Так вот: мой друг — это Джин Хэкмен.

Сниматься в первом «Крестном отце» было веселее, чем во втором. И все потому, что в первом был Джеймс Каан.

Сколько я помню Копполу, его всегда интересовал рецепт крабового пирога, который готовила моя мать. И вот однажды он пришел ко мне домой — обсуждать мое участие в третьем «Крестном отце». Я записал для него этот рецепт, но от роли решил отказаться. Слишком уж сильно там были замешаны деньги. Если бы они решили заплатить Аль Пачино вдвое больше, чем мне — это еще куда бы ни шло. Но в пять раз больше? Нет, это чересчур... Но когда Коппола уезжал от меня, он забыл рецепт на столе. А потом он еще целую неделю названивал — но не из-за роли, а из-за рецепта.

Искусство — это всегда конкуренция.

Мы должны принимать слабости, которые живут в хороших людях. Либо мы должны вырвать из Библии целые главы.

Иногда, когда ты мысленно возвращаешься к своим старым фильмам, снятым за 10 миллионов долларов и даже меньше, ты понимаешь, что они — твои любимые.

Когда ты ничего не знаешь, ты можешь сделать все.

Сегодня, несмотря на то, что все решается на советах менеджеров и все определяет наличие спецэффектов, место для хорошего кино все равно остается.

Если ты танцуешь быстрое танго, ты должен думать как можно медленнее.

Я познакомился со своей женой в Аргентине. Цветочная лавка была закрыта, и я завернул в булочную. Там я ее и встретил. А если бы цветочная лавка работала, я бы не встретил ее никогда.

Иногда лучше сделать свою работу быстро, чем терпеливо ждать, когда ты наконец сумеешь сделать ее правильно.

Знаете, что сказал мне однажды Майкл Кейн? Ты никогда не перестаешь сниматься — просто в какой-то момент тебя перестают снимать.

Лошадь — это совсем не то же самое, что собака. Лошадь тебя не любит.

Есть у меня этот замечательный конь — Дон Мануэль, или, для краткости, просто Ману. Так вот, имейте в виду: когда придет ваш фотограф, Ману обязательно постарается влезть в кадр. Он каждый раз так делает.

Мне всегда нравилось, как человек выглядит на фоне гор.

Иногда на бога можно и наорать.

Хреново родиться хомяком - не поболтаешь и не покуришь.

Что меня раздражает, так это когда люди смотрят мои интервью по телевизору и говорят: «Черт, да он удолбан». Хочу заметить: я никогда не работал удолбаным, не дал ни одного интервью в удолбаном состоянии, никогда не появлялся удолбаным перед публикой и сейчас я тоже не удолбан .

Ненавижу прессу. Все, чем они занимаются, - это оттачивают свой цинизм и сарказм. Это что, бля, теперь такой вид искусства?

Я помню, как на какой-то пресс-конференции встает один такой полупидор и говорит: «Вот вы, Вуди, играли серийного убийцу, порнографа, а сейчас вот играете адвоката. Я смотрю, вы упорно беретесь только за темных героев, но постепенно снижаете планку ». А я сижу и думаю: «Знал бы ты, чувачок, что адвоката сыграть сложнее всех. Вот где тьма-то ».

Адвокаты - вот лучшие актеры. И лучшие драмы разворачиваются не в театре, а в здании суда. Ведь разница между исполнением монолога перед зрителями и исполнением монолога перед присяжными настолько мала , что почти незаметна. Причем хорошие адвокаты играют намного лучше, чем хорошие актеры. Но я не расстраиваюсь. Все-таки лучше быть плохим актером, чем хорошим адвокатом.

Мне наплевать, к ак я играю Мои . Мне просто нравится играть.

Я не Микки Рурк. Никто и не заметил, что я ушел из кино, а потом вернулся. Помню только, что пару раз меня кто-то спросил: «? А вы вообще кто»

Я довольно посредственный работник, но зато я золотой чемпион по отдыху. Я могу переотдыхать кого угодно. Я, блин, в этом деле король.

Люблю, когда мне говорят: «А эту сцену будем снимать на Багамах. Собирайся ».

У меня очень здоровые отношения с фанатами. По крайней мере, я с ними не сплю. Но поскольку я никогда не делал на этот счет публичных заявлений , то какие-то бабы все равно продолжают слать мне свое белье . Белье, кстати, разное: бывает хорошее, бывает - не очень.

Ненавижу обувь. Как-то раз я был на вечеринке в особняке Кортни Кокс (американская актриса, известная по сериалу «Друзья». - Esquire). Естественно, я был босым. И хотя это было чертово Малибу, я замерз как проклятый. Стою, мерзну, и тут подходит Дженнифер Анистон и, типа, говорит: «! Блин, да ты же замерзаешь, Вуди» А я говорю: «Ну, типа того». В общем, она сняла свои ботинки и отдала мне свои носки - чтобы я не мерз. Наверное, не очень-то круто взять и выклянчить носки у красивой женщины . Но я не раскаиваюсь. Уж очень она это по-матерински обставила.

Боги решили когда спустить на Землю копию своего великолепия божественного, они назвали ее Сальма Хайек.

У меня прекрасная жизнь: меня окружают потрясающие женщины и мне не насрать на то , что происходит в мире.

Глупо думать, что в раю я буду жить лучше, чем сейчас.

Когда я был в седьмом классе, я сделал доклад об окружающей среде и вымирающих видах . Полагалось, чтобы доклад был длиной в пару страниц, но я сделал около пятидесяти. Но ничего особенного не произошло. Просто кто-то сказал: «Черт, ... Вуди»

Сострадание - это желание разделить боль, а не хрен собачий.

Я заметил, что как только я начинаю выступать в защиту чего -либо и раскрываю свой рот, то тут же лишаюсь части своих поклонников.

Мне кажется, что дети должны как можно раньше узнать, что такое несправедливость. Потому что с этим знанием легче существовать во взрослом мире . В моем случае это произошло достаточно поздно, о чем я до сих пор здорово жалею. Это было в шестом классе. Один парень приставал к девчонке, и я сказал ему, чтобы он отвалил. Он послал меня. Мы страшно подрались, а потом нас обоих вызвали в кабинет директора. Этот хряк устроил нам обоим настоящий ад, и мне досталось точно так же, как и тому парню. Это было ужасно несправедливо, потому что я просто защищал девчонку. Так вот: если бы я узнал о несправедливости раньше, я бы просто навалял тому парню и удрал бы домой .

Всегда Я рассматривал как насилие и недорогой проверенный афродизиак.

Когда мне было что-то около двадцати, и я впервые поднялся к Мачу-Пикчу (заброшенный город инков в горах Перу - Esquire.), Один чувак - местный духовный лидер - сказал мне: «Когда ты занимаешься любовью, ты должен творить любовь» , И это лучший совет, который я слышал на сегодняшний день.

Когда-я Смотреть карту Отель то быть богатым и знаменитым просто ради Того, чтобы в ресторане мне давали лучший столик и все такое . Но вообще-то быть богатым и знаменитым нужно, конечно же, не для этого.

Мне нравятся люди, которые мыслят иначе. И поэтому мне нравится слоган компании Apple - «Мысли иначе». Но только ни хрена они не мыслят иначе.

У тебя если есть Возможность СДЕЛАТЬ что-либо смешнее, сделай это смешнее.

«Ты лучший, Вуди», «Чувак, ты их всех уделал», «Держись, мужик» и всякую подобную херь я слышу каждый день. Это нормально, ништяк. Главное - не начать в это верить.

Ненавижу славу. Сучка страдает раздвоением личности.

Всегда подозревай тех, кто при разговоре прячет глаза. Ублюдок либо трахнул твою сестру, либо ворует у тебя с крыльца газеты.

Нравится мне вот эта линкольновская фраза: «Я побеждаю своих врагов, превращая их в своих друзей». Когда я вспоминаю ее, я даже о ФБР начинаю думать с симпатией.

Все еще Я готов сесть в тюрьму.

Марихуана - это преступление, но преступление без жертвы. Каждый волен распоряжаться своим телом и здоровьем так, как ему хочется. Это и есть свобода. И если у меня есть мечта размозжить себе голову кувалдой , то никто не вправе эту мечту у меня отнимать .

Главная надежда моя относительно себя самого в заключается Лишь Том, что я просто надеюсь не просрать достигнутое.

Спортом Для занятия : никогда НЕ бывают лишними. Но понять это лучше сейчас, а не в тот момент, когда за вашим толстым, тяжело дышащим телом будут гнаться полдюжины зомби.

= Shit : рано вставать Одним .

Приятно думать, что даже если Господь ленится, он все равно с тобой.

Всегда опасался Я СДЕЛАТЬ великий фильм через , потому что потом будет очень сложно повторить успех.

Вообще-то «Прирожденные убийцы» - это недопонятая романтическая комедия.

Даже те великие события, которые еще не случились, когда-нибудь станут простым вчерашним днем.

Это еще что! В Литве, говорят, люди вообще в ящиках живут.

Попытайтесь полюбить салаты .

Обо мне чего только не писали. Например, что я редко выхожу из дома и неохотно пускаюсь в разговоры . Но это неправда. Дайте мне повод - и я такого наговорю.

Я бунтую против всех политиков, вне зависимости от того, каким знаменем они прикрываются. Ведь ни один из них не остановил разрушительную волну новостроек . Я бунтую против бедняков, которые соглашаются заживо хоронить себя в этих бетонных коробках . Я бунтую против тех, для кого идти в ногу со временем - это значит уничтожать на своем пути все, что было создано до них. Ведь это примерно то же самое, что устроиться жить на шестом этаже, когда пять нижних отданы под снос.

Уже давно Я смирился с Тем, что в будущем все будет только хуже, но почему-то продолжаю возмущаться и критиковать. Наверное, для очистки совести.

Наверное, единственный способ научить политиков снова быть честными и мудрыми - это приставить к каждому из них по философу или поэту.

Чтобы быть справедливым, нужно для начала быть добрым. А быть добрым - это значит понимать, что все люди ошибаются.

Некоторые люди считают меня реакционером, и, наверное, они правы. Я пел: «Настоящая любовь, навеки скрепленная на небесах, и ничто на земле ее не разрушит». Тогда все увидели в этом политическое высказывание: будто я выступаю против разводов. На самом деле в этой песне я признавался в любви своей жене . А разводы ... Если люди в какой-то момент перестали между собой ладить, развод - это правильный выход. Но сперва нужно попытаться сделать все возможное, чтобы спасти любовь.

Семья - это либо постоянный саботаж, либо надежная опора. В последнем случае тебе очень повезло.

Я мало понимаю в эмбрионах, но одно знаю точно: любую искру жизни нужно беречь.

Семидесятилетнего высоты С возраста все видится иначе. Сложно не замечать, что наша планета тяжело больна.

Я вижу когда себя на старых черно-белых видеозаписях, я думаю: «Черт, а ведь я был красивым. И как я этого раньше не замечал? »

Обложке одного на из дисков художник изобразил меня в образе боксера. Кажется, он угадал правильно. Боксер - это тот, кто дерется. Он принимает и наносит удары, мечтает о победе, а иногда терпит поражения. И тогда, вернувшись домой с пластырем на брови, он спрашивает себя: а может, зря я мечтал?

Что бы ты ни придумал, всегда найдется тот, кто уже делал это до тебя. Так что главное - сделать это лучше.

Моей оригинальности : секрет в Том, что я много копирую. Когда я смотрел фильмы с Кларком Гейблом, то всегда пытался перенять его жесты.

Почему я окрестил себя «королем невежд»? Наверное, потому, что жизнь становится все сложнее, и люди начинают мыслить все более изощренно и тонко . В такой ситуации откровений нужно ждать от простых людей - от прохожего, который, возможно, даже и читать толком не умеет.

Мой вам совет: дорожите своим невежеством и делитесь им с теми, кто слишком поднаторел в вопросах экономики и культуры.

Недавно Монтедземоло (президент Ferrari.) запустил новый высокоскоростной поезд. Я не против, но только надо это чем-то уравновесить. Пусть теперь Монтедземоло запустит другой поезд, скажем, под названием «Улитка», который специально будет ехать очень медленно - чтобы пассажиры могли любоваться видами из окна.

Я обошел тысячи церквей - от Миланского собора до церквушек Болоньи, Неаполя и Палермо - и нигде не смог уловить ни слова из проповеди . Не потому, что священники говорили непонятно, а потому, что они просто не могли отрегулировать звук в громкоговорителях , и на последних рядах их вообще не было слышно . Мне кажется, они рассуждают так: мы свое дело сделали, проповедь прочитали, а уж слышно ее было на последних рядах или нет - это не наша забота.

Больше всего меня раздражает, что проповедники всегда забывают сказать о самом главном: они почему-то никогда не говорят о рае. Почему? Возникает ощущение, будто человек живет на Земле только ради того, чтобы умереть. Но это неправда. Священники просто обязаны напоминать нам о рае, иначе многие будут думать, что жизнь - это только то, что есть здесь и сейчас. Хотя какая это, к черту, жизнь? Сплошные налоги, кризисы и военные конфликты.

Нужно, чтобы Италией руководил правильный человек. Если вы думаете, что я имею в виду себя, то ошибаетесь. Конечно, я подошел бы, но я слишком стар. Пусть это будет кто-то очень похожий на меня.

Я всегда ощущал себя богачом, который в любой момент может потерять все ради идеала .

Успех - вещь прекрасная и очень приятная. Но что это в сравнении с тем счастьем, которое испытываешь, когда играешь с друзьями партию в бочче (традиционная итальянская игра с мячом.)?

Мне всегда нравилось быть «талантливым кретином» (одно из прозвищ Челентано.). Потому что в этом словосочетании слово «кретин» обретает особое значение. Что-то вроде «талантливого безумца».

Меня приглашают в Сан-Ремо не просто как певца, а из-за целого набора качеств: я и пою, и танцую, и говорю складно, и часы смогу починить, и текущий кран, если надо, подкручу.

Собрать стадион сегодня - дело нехитрое. Раньше такое мало кому удавалось - мне, и больше, пожалуй, никому. А теперь людям будто деньги девать некуда - все ходят на концерты. Вот я и решил: возьму и соберу пустой зал. Объявлю сейчас, что там-то и там-то в 9:15 будет мой концерт. Я явлюсь туда в назначенное время, но никто не придет, потому что мне сейчас на слово никто не поверит , а никаких анонсов я больше давать не буду. Просто приду - и соберу пустой зал. И это будет сенсация.

Не надо стараться все понять. Так интереснее.

Я люблю тени в фильмах. Но не в жизни.

Память у людей короткая. Когда началось Косово, о Боснии успели забыть, не говоря уж о Второй мировой. Помню, когда война кончилась и мой отец вернулся из концлагеря, он сказал: «Знаешь, через пятьдесят лет все об этом забудут».

Не стоит задавать себе чересчур много вопросов. Это синдром сороконожки. У сороконожки спросили, в каком порядке она передвигает ноги, и она не смогла больше ходить.

Секс не развлечение. Это сила, стимул. Он меняет ваш образ мыслей.

После смерти Шарон (речь идет о гибели беременной жены Полански актрисы Шарон Тейт от рук членов банды Чарльза Мэнсона в 1969 году. — Esquire) у меня и правда было сильное желание сдаться. Но я просто выжил. Просто такой уродился.

Справляться с несчастьем — все равно что выжимать тормоз в автомобиле. Это происходит инстинктивно. Либо ты уцелеешь, либо погибнешь.

Дети принимают реальность такой, какая она есть, потому что им не с чем ее сравнить. Теперь, когда у меня появился ребенок, я чувствую это гораздо лучше. Ей было шесть — мне было столько, когда немцы захватили Польшу. Ей пять — а в этом возрасте родители последний раз повезли меня отдыхать в деревню. Понимаете? Ей семь — это когда я лазил из гетто и обратно через дыру в колючей проволоке. Я смотрю на прошлое ее глазами и только теперь понимаю, каким опасностям подвергался. Но когда сам был ребенком, я этого не понимал. Я плакал из-за разлуки с родителями, но не из-за того, что еда была плохая, не из-за вшей в волосах или блох с клопами в постели.

Фильмы всегда обходятся дороже, чем вы рассчитывали.

По-моему, противозачаточные таблетки изменили женскую психологию. Если подумать о миллионах женщин, которые ежедневно принимали и принимают гормоны, становится ясно, что это не могло пройти бесследно. Я правда верю, что без таблеток феминизм не развился бы до такого абсурда.

По-моему, в Голливуде не любят делать кино. Там любят заключать сделки.

Для тех, кто на виду у публики, существует свое правосудие.

Против меня не было никакого заговора. Виноват только я сам. И мое прегрешение было серьезней, чем у Билла Клинтона (речь о связи с несовершеннолетней. — Esquire).

Удовольствие — это морковка. И кнут.

Наркотики ради отдыха еще можно оправдать. А ради какого-то выхода — это смешно. Наркотики меняют восприятие, а ведь творец должен быть еще и наблюдателем. Создавая что-то, вы должны держать в руках рычаг. А если ваше чувство осязания нарушено, вы можете этот рычаг сломать. Или перепутать его с задницей вашей жены.

Кино — это кино, а жизнь — это жизнь.

Льстите актерам. Они не могут против этого устоять.

Никогда не срывайте волоска с головы Фэй Данауэй. Сорвите его с чьей-нибудь еще.

Я не мазохист, но по утрам всегда принимаю холодный душ. Это великолепное начало дня, поскольку потом заведомо не будет ничего хуже.

В списке великих актеров я бы предпочел быть третьим с конца.

Друзья ценны тем, что постоянно напоминают мне о том, что я бросил школу в 16 лет и что у меня нет никакой сраной квалификации.

Я люблю жесткую критику. Меня заводит, когда люди, посмотрев мой фильм, говорят: «Черт, ты сыграл чуть лучше, чем сыграла бы дохлая пикша». Или: «Ты самый дерьмовый актер, когда-либо попадавший на пленку».

Я не учился актерскому мастерству, если не считать пары занятий в YMCA (молодежная волонтерская христианская организация. — Esquire), когда мне было десять или одиннадцать. Я изображал жареное яйцо.

Моя мать была танцовщицей, а отец пилотом. Но чтобы сказать, повлияло ли это на мою карьеру, мне надо сходить к психотерапевту.

Детство заканчивается тогда, когда начинается ответственность. В тринадцать лет я сыграл в «Империи солнца» (фильм Стивена Спилберга 1987 года. — Esquire), и мое детство на этом закончилось, потому что отец из-за болезни потерял работу, и кормильцем семьи вдруг стал я.

Рядом с домом, где я жил в детстве, был большой лес. Он начинался прямо от забора. Мне было тогда лет восемь, и больше всего я любил гулять в одиночку по этому лесу после наступления темноты. В одиннадцать вечера, в полночь или даже позже я забирался в самую чащу. Было страшно, но я не разрешал себе оглядываться — и неважно, что за звуки доносились из-за спины. В этом и была вся суть: это нечто, этот страх и этот колодец тьмы, в который ты погружаешься глубже и глубже. Так я впервые что-то узнал о себе.

Нет никакой судьбы. Есть то, что ты делаешь, и то, за что ты боишься браться.

Я всегда и во всем ищу темные места — как гриб, который растет в тени и пухнет от сочного жирного дерьма. Но, мне кажется, нет ничего плохого в том, чтобы быть грибом.

Если бы мне дали шанс родиться заново и стать кем-то другим, я бы стал совершенно конкретным человеком — Марком Маркесом (знаменитый испанский мотогонщик. — Esquire). Это тот парень, который пришел в мотогонки и сразу стал чемпионом.

Мои мотоциклетные дни в прошлом. Сами смотрите: у меня стальное запястье, титановая ключица, мою руку скрепляют 25 винтов, а еще как-то раз я перелетел через руль, и мне оторвало кусок пальца. Но мне пришили его обратно.

Единственная вещь, которой я одержим сегодня — это сон. И это удовольствие, которое может себе позволить каждый.

Интервью всегда превращает интервьюируемого в величайшего мастера того, что он делает. Я ненавижу, когда меня называют лучшим актером поколения, потому что у них все лучшие актеры поколения.

Мне неинтересна жизнь других актеров, и я не понимаю людей, которым интересна моя. Если ты слишком много знаешь о человеке, которого видишь на экране, это мешает тебе смотреть на него чистыми глазами — не смешивать его персонаж с ним самим.

Когда ко мне пришли и предложили сыграть Бэтмена, я подумал, что это, типа, насмешка какая-то.

Я полюбил комиксы про супергероев только тогда, когда понял, что относиться к этому надо как к современной мифологии. Я всегда любил древнегреческие мифы, а тут вдруг понял, что супергерои тоже боги, просто современные, истории которых когда-нибудь будут изучать как древнюю американскую мифологию.

К сожалению, Бэтмен не может говорить с английским акцентом. Меня, англичанина, об этом предупредили сразу.

В кино существует странная закономерность: чем легче роль, тем больше за нее платят.

Есть мнение, что серьезный подход к кино возможен только в малобюджетных независимых фильмах. Но я ненавижу этот снобизм.

Бывает, на съемках ты дерешься с кем-то, и тебя случайно бьют изо всей силы — так, что ты сгибаешься от боли. Потом ты смотришь этот момент, и удар выглядит как дружеское похлопывание. Тогда вы снимаете новый дубль, и этот удар тебе специально наносят очень медленно, практически не касаясь. Но потом ты видишь все это на экране и думаешь: «Черт, а ведь это должно быть очень больно».

Сейчас у меня особый период в карьере — играю евреев.

После «Исхода» (фильм Ридли Скотта о Моисее с Бейлом в главной роли. — Esquire), я могу сказать, что знаю ветхозаветные книги намного лучше абсолютного большинства тех, кто ходит в церковь. Бытие, Исход, Левит, Числа и Второзаконие — я прочитал их по несколько раз и знаю в этих книгах такие места, на которые проповедники никогда никому не укажут. Например, вы знали, что Моисей испытал садистское наслаждение, убив три тысячи своих людей, причем большинство из них предварительно заставил съесть золото? А этот эпизод из книги Чисел — глава 31 стих 13 (в котором войско Моисея уничтожает мадианитян. — Esquire)? Да с этим же только в Гаагский трибунал! Он приказывает: давайте убьем их всех. Но нет, постойте. Всех, но только не девственниц. Солдаты, они для вас.

Библия — очень жестокая книга. Описываемое там насилие невероятно. «Строго не для детей» — вот что надо печатать на обложке.

Если бы Моисей боролся с Египетской империей сегодня, его бы точно признали международным террористом.

Обвинять исторические фильмы в неаккуратности может любой идиот. В конце концов, мы ведь говорим там на английском.

Режиссеры вечно уверяют, что не будут снимать этот фильм, если ты откажешься в нем сыграть, а потом идут к другому актеру и говорят: «Слушай, я написал это специально под тебя».

Я не люблю быть среди людей из кинобизнеса, хотя на самом деле они ничем не отличаются от всех остальных. Просто много жестикулируют.

Есть одна штука, которую мне постоянно говорят все вокруг. Типа, знаешь, что мы заметили? Что ты ненавидишь быть среди победителей. Что ты любишь неудачников, и чем больший перед тобой неудачник, тем ты больше его любишь. Что ж, успешные люди действительно планируют каждую свою минуту и никогда не тратят времени зря, а вот неудачникам насрать на время, и поэтому мне с ними гораздо интересней.

Отец всегда говорил мне: скука — это грех. С этим и живу.

Жена сказала как-то, что ей плевать, если я разжирею. На твоем фоне, говорит, я буду выглядеть стройнее.

Я ненавижу, когда меня фотографируют. Просто не выношу. Наверное, поэтому на большинстве фото я выгляжу так, будто у меня столбняк.

Я кажусь умным и интересным только тогда, когда рядом толковый сценарист.

Не так давно я подумал: «Черт, а мне ведь уже 40, а я все еще такой невзрослый». А потом мне предложили сняться в одном кино. Они говорят: «Ну, это будет кино про отношения отца и сына». А я такой: «И кто будет играть отца?» И тут же сам себе: «Черт, я же сам давно уже отец».

Все анекдоты, которые я знаю, мне рассказала дочь. Что обычно говорит буддист продавцу хот-догов? «Дайте мне один со всем».

Расставшись с Бэтменом, я буду по нему скучать. Мне очень не хватает этой теплой потной резины на роже.

О том, что у тебя внутри, люди должны только гадать.

Я знаю все и еще одну вещь.

У нас в доме всегда царила атмосфера предощущения театрального действа.

Мои родители — Мария Миронова и Александр Менакер — почти всегда репетировали дома, и очень скоро я понял, какой это жестокий по отношению к себе, мучительный труд.

Леонид Утесов, когда вышла книга его воспоминаний, сделал на ней такую надпись: «Дорогой Андрей Миронов, помню тебя, маленького мальчика, — вижу большим артистом. Радуюсь! Твой дядя Леня, в миру — Утесов».

Надо стараться все делать хорошо: плохо оно само получится.

Нынешние зрители более образованны, более информированы, а актер не имеет права быть глупее своих зрителей.

Актеру не на пользу гладкая, спокойная биография.

В актере есть две вещи: мастерство и личность. И чтобы личность сложилась, возмужала, не обязательно, конечно, в Сибирь или грузчиком, но через что-то человек должен пройти. Возьмите Ульянова, Смоктуновского. Это не благополучные люди.

Я не скажу, чтобы я был безумно счастлив каждую минуту жизни и что мне всегда хочется скакать и веселиться, как моему герою из «Бриллиантовой руки», но тем не менее я — оптимист.

Недостачу страданий бытовых я восполняю страданиями моральными.

Относиться к актерской работе как к приятному времяпрепровождению можно только по недоразумению.

Если актер играет без дублеров, значит, движет им некое эгоистическое стремление играть свою роль «от» и «до». Это всегда тешит самолюбие актера и дает ему дополнительный импульс. В ленте «Приключения итальянцев...» было занято много итальянцев, и в их глазах мне не хотелось ронять престиж советского кинематографа.

Играть можно в любом жанре. Единственное, чего мне хочется, чтобы мой герой был не глупее, чем я.

Для меня каждый спектакль — это огромное напряжение. Я себе говорю: «спокойней, спокойней», но не могу: хочется донести до зрителя все полностью, убедить его до конца.

К сожалению, есть зрители, особенно молоденькие зрительницы, которые никак не хотят ограничить контакт с актером сферой искусства: дежурят на лестнице, отрывают пуговицы. Но это, так сказать, издержки актерской популярности и зрительского интереса.

Популярность лишь поначалу кажется судьбой, потом нередко это ирония судьбы.

В кино мне предлагают в основном одноплановые роли. Это молодой жизнерадостный комик или экстравагантный жулик.

Как многие простые смертные, люблю петь. Мне это просто доставляет удовольствие.

Отсутствие голоса пытаюсь спрятать за иронией, пародийностью, шаржем. Для меня пение, как и танец, не самоцель, а один из способов выражения характера героя. Так что, пожалуйста, не воспринимайте мое пение всерьез: пою не я — поют те, кого я играю. И все претензии — к ним.

Я вообще человек не очень уверенный.

Люблю стремительный ритм жизни, позволяющий чувствовать себя нужным.

Зрители жалеют меня. Однажды во время концерта в Ленинградском доме офицеров из зала мне прислали на сцену большой апельсин, на котором было написано: «Андрюша, скушайте. Вы плохо выглядите».

Кто из актеров не думал о Гамлете! Я тоже. Но мечта остается мечтой, а с годами реальность побуждает играть уже не Гамлета, а Клавдия. Кончается все это Полонием, а потом просто упирается в могильщика... Лучше уж не отрываться от грешной земли.

Обо мне писали по-разному. Приятно, конечно, когда хвалят. Но в принципе я руководствуюсь правилом Маяковского. Он никогда не интересовался, хвалят или ругают его. Он спрашивал: «Уважают?»

В нашей стране, чтобы жить, нужно умереть.

Прекрасная вещь — путешествие. Оно никогда не кончается возвращением домой. Все увиденное западает в эмоциональные области памяти, и потом из этого источника черпаешь материал для новых ролей.

Любой женщине свойственны черты милиционера — сначала: «Давайте не будем!», а потом: «Следуйте за мной!».

Дома мне звезд не надо. Мне нужна только жена и мать моего ребенка.

Чтобы упасть с лошади, надо на нее взобраться.

Мне очень горько и трудно смириться с мыслью, что для зрителей высшее мое достижение в кино — это «Бриллиантовая рука».

В нашей профессии не считаются былые заслуги.

Раньше думал, что и я легкий человек. Но замечаю: с годами тяжелею, становлюсь мрачноватым.

Не особенно понимаю значение слова «хобби» на русском языке. А вообще-то люблю сырники и балет.

Жизнь великое благо. И она у человека, как выясняется, очень недлинная.

Если я уймусь, то умру.

Я горжусь тем, что я британец, всегда поддерживал монархию и очень консервативен.

Я был капитаном сборной Уэльса, родился в Англии, но всегда любил Ирландию, а рыбачить и сниматься ездил в Шотландию. В общем, я вполне подхожу для того, чтобы рекламировать что-нибудь британское.

Я давно понял, что можно прославиться, не делая ничего хорошего.

Каждый, кто выходил играть против меня, отлично знал, что его ждет.

Футбольная ассоциация должна благодарить меня: я перенес насилие с трибун на футбольное поле.

Когда в 1986 году я забил победный гол «Манчестер Юнайтед», я получал 150 фунтов в неделю. Когда в  1988-м, в финале Кубка Англии, мы обыграли «Ливерпуль», мне заплатили за это три тысячи, хотя игроки «Ливерпуля» по получили десять только за то, что вышли на поле. Но я не жалуюсь.

Когда в моего друга Джона Фашану бросали бананы (игравший за сборную Англии Фашану родом из Нигерии. - Esquire), я поднимал их и бросал обратно. Я хотел показать им: чтобы добраться до него, сначала придется пройти через меня.

Один журналист написал, что Винни Джонс будет опускаться все ниже и ниже , а после того, как он закончит играть, о нем больше никто не услышит. Я навсегда запомнил это.

За 15 в футболе лет я НЕ услышал : ни Одной похвалы.

Побеждать не так уж и важно  - до тех пор, пока ты выигрываешь.

Я всегда был слишком большим и уродливым, так что единственной женщиной, которой я по-настоящему нравился, была миссис Мертон (престарелая героиня британского комедийного шоу. - Esquire).

В моей жизни были удивительные моменты: я пел про щенячью любовь с Донни Осмондом, и у меня были две драки за день в одном и том же баре в Хемел -Хемпстеде. Наверное, лучше бы я так и продолжал петь «Щенячью любовь».

Моя кинокарьера началась непросто: в ночь перед началом съемок «Карты, деньги, два ствола» я должен был учить свою роль, но вместо этого подрался с соседом. Поэтому на съемки я приехал прямо из тюрьмы.

Мои роли ироничны, но публика этого не замечает. Зрители хотят, чтобы Винни просто набил кому-нибудь морду.

Это неправда, что в фильме «Угнать за 60 секунд» я не говорю ни слова. В одном из эпизодов я выступаю с поистине шекспировским диалогом . То есть монологом. В общем, я иногда говорю, но мой герой в основном молчалив, это правда.

После очередного фильма критики говорят, что он точно был для меня последним. Но мой следующий фильм, кажется, будет пятидесятым.

Если поставить меня перед выбором: сходить на премьеру фильма или пойти на рыбалку, я, пожалуй, предпочту поймать пару форелей. Мне повезло: меня никогда не интересовала вся эта светская чушь.

Таня придает мне сил  - она уверена, что ее спасли для того, чтобы она могла спасти меня (жена Джонса более двадцати лет живет с пересаженным сердцем . - Esquire).

Я говорю детям: если заблудились, всегда ищите возможность вернуться на верный путь. Я же смог это сделать.

Всегда Приходится нам таскать с собой свое прошлое.

Новый крутой «Бентли» с унылыми стандартными номерами - это неправильно. Зачем останавливаться на полпути? Хорошей машине нужен хороший номер - такой, который подчеркивает индивидуальность и становится частью тебя. У меня вот 100 VJ, и сын говорит, что это значит «100-процентный Винни Джонс». А у моей жены - 99 VJ.

Увидев соседа на «Роллс-Ройсе», американцы говорят ему: «Ты, наверное, очень много работал, чтобы достичь этого», но в Британии такому человеку скажут: «Ты просто везучий мудак».

Принципы жизни Джоржа Клуни - некоторые лучшие его принципы жизни, есть о чем задуматься:

• Окружай себя только теми людьми, кто будет тянуть тебя выше. Просто жизнь уже полна теми, кто хочет тянуть тебя вниз.

• Самый лёгкий, простой и безопасный способ соблазнить женщину – позволить ей самой вас соблазнить.
• Бросьте, девочки, пока я люблю водку, шашлыки, мотоциклы и свежий ветер, мне не нужны тихие семейные вечера и плач ребенка.
• Появляется история и тут же выходит в 1800 интерпретациях.
• Самое лучшее, что есть в моей жизни, — это друзья, которых я считаю своей настоящей семьей вот уже двадцать пять лет.
• Я не люблю говорить о личной жизни. Когда мы говорим о ней, она перестаёт быть личной.

Я - хохол.

Беда России в том, что у нас нет среднего уровня. Чуть что - гениально, ЗВЕЗДА! А вот если бы существовал крепкий средний уровень, было бы легко понять, что выше этого уровня, а что ниже. Что действительно произведение искусства, а что - просто так.

Отлично Я дою коров. У нас в деревне была корова Музя, которая всегда ждала, когда я встану спину размять, чтобы задней ногой полное ведро молока выбить. Но это она не со зла - просто немного вредная была.

НЕ приняли меня в пионеры, потому что в тот день мы с мамой поехали в деревню на Пасху . Директриса сказала: «Если вы уедете, мы не примем Сергея в пионеры», а мама сказала: «Ну и хорошо». А вот в комсомол меня заставили поступить. Я пришел, и меня спросили, что значит быть коммунистом. Я выдал цитату из Ленина, и был принят единогласно.

Можно бить сейчас себя в грудь и говорить, что был диссидентом. Но я диссидентом не был. Я читал Ленина и хорошо знал историю КПСС.

Радоваться за другого  - сложнее, чем его жалеть.

Я понял, что стал взрослым человеком, только тогда, когда не стало мамы.

Мама Клуб Впервые когда пришла на мой «Старинный русский водевиль», она весь спектакль проплакала. Я говорю: «Мамочка, что же вы плакали? Это же водевиль ». А она говорит: «Очень смешно было, вот я и плакала».

Маме К надо на Обращаться «вы».

Десять лет назад, когда мама еще была жива, мы поехали вместе в нашу деревню под Киевом. Подошла к нам моя старая подружка Тамара и говорит : «Шановний Сергей Васильевич, просим не отказать нам и выступить перед жителями». Я страшно растерялся, пришел в клуб, а там - вся деревня. Я рассказывал что-то, читал, пел, и все смеялись, аплодировали. А потом они говорили моей маме: «Уважил нас Сережка. Не побрезговал ».

Я бы Смотреть карту Отель сейчас : жить загородом? Я прекрасно себя чувствую в деревне. Но одно дело туризм, а другое - эмиграция.

: Стала жизнь очень быстрой, и люди стали очень громко разговаривать.

Жизнь у меня такая: приехал, поменял пиджак и снова уехал. И я так к этому привык, что, когда наступает время отпуска, даже не могу сообразить, чем себя занять.

Я однажды  чуть было НЕ мотороллер купил. Но меня дружок отговорил. Говорит: «Зачем он тебе нужен?» Я говорю: «Представь себе: кругом пробки, а я спокойно еду в театр». А он говорит: «Ага, а вся Москва кричит: посмотрите - вон Маковецкий в театр поехал».

Раз я последний  был в метро год назад. Я страшно торопился на спектакль, а в городе была сумасшедшая пробка. Я тогда подумал: «Хорошо было бы, если б в метро звучала легкая музыка». Просто в метро все слишком мрачно. Когда люди заходят в подземелье, у них и лица становятся подземельные.

= Shit опаздывать. Заставлять людей тебя ждать - это глупость и неуважение. Прежде всего к самому себе.

Не понимаю, как молодой актер может выйти на сцену с брюшком .

Когда я на сцене, я вижу всю публику. В молодости я думал, что надо пытаться пробить всех, но теперь понимаю, это ошибка. Того, кому жена сказала «пошли в театр, все уплочено», никогда не пробить.

Всегда актер получает от больше спектакля, чем зрители.

Когда актер говорит, что устал от известности, - он врет. Как известность может досаждать?

Мне не все равно как я одет. Но актерам гораздо проще, чем актрисам. Если у актера есть один хороший смокинг - у него все в порядке. А у актрис все платья - одноразовые. И чем платье более запоминающееся, тем сложнее надеть его второй раз.

Была у меня любимая шапка  - я ее называл «амнистия», потому что она была очень похожа на арестантскую. Очень я ее любил. Она приобретала на голове те формы, которые ей хотелось. Я снялся в ней в фильме Йоса Стеллинга «Душка». А после съемок ко мне подошла помощница Стеллинга и говорит : «Простите, Сережа, но Йос спрашивает, не отдадите ли вы эту шапку в его музей ?» В общем, пришлось шапку отдать.

Работа ручная НЕ Может стоить дешево.

Поменять лампочку я могу. Я знаю, что такое физический труд.

Умею готовить Я вкусную шарлотку - в ней много яблок и мало теста. И курицу умею запекать: обмазываешь горчицей, кладешь на решетку, под решетку ставишь противень с крупно нарезанной картошкой - и в духовку. Отличное блюдо, если к вам пришли гости.

У актеров не бывает пенсии. Не представляю, чтобы я сидел на берегу Адриатического моря, грел ножки и смотрел на чаек.

Меня сняли недавно для одного журнала, и, видимо, чтобы сделать комплимент, убрали в Фотошопе все морщины. Лицо получилось натянутым, глаза узкие. Когда журнал вышел, друзья боялись мне звонить. Думали, что я сошел с ума и сделал пластическую операцию .

Я не боюсь старости. Ее незачем бояться. Нужно лишь понять, как ее встречать.

Всегда Я давал списывать.

Соседей не выбирают.